В XX веке наша Церковь вошла в страшный период мученичества. Сотни епископов, тысячи священнослужителей, сотни тысяч православных мирян неожиданно, оказались вдруг в эпохе христианских гонений. Русская Православная Церковь благоговейно хранит память о подвиге архиереев, священнослужителей, монашествующих и мирян, жизнью своей засвидетельствовавших в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях веру и любовь к Богу и ближним.
Все наши новомученики российские, как и мученики первых веков христианства, – это пример высшей чистоты, высшей любви и святости. Любовь это дар Божий. Об этой любви говорится в Евангелии, которое читается мученикам: «Сие заповедую вам: да любите друг друга. Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15. 17–19). Эти слова и поныне исполняются. И поэтому мы должны прежде всего стремиться стяжать любовь. Тогда все выдержишь. А стяжать любовь мы можем, только если постараемся терпеть немощи друг друга: «Тяготы друг друга носите и тако исполните закон Христов».
Протоиерей Валериан Кречетов
Мероприятия посвященные памяти новомучеников и исповедников церкви Русской
Первые мученики Христовы обагрили своею честною кровью Воронежскую землю уже через считанные месяцы после октябрьского переворота 1917 года. 8 февраля 1918 года в Воронеже в ответ на издание декрета об отделении Церкви от государства по благословению архиепископа Воронежского и Задонского Тихона (Никанорова), будущего священномученика, был организован многотысячный крестный ход. Процессия, вышедшая с молитвенным пением, из Митрофановского монастыря, была встречена пулеметным огнем. На мостовой остались десятки убитых и раненых. Как вспоминал впоследствии Чернышов, член Воронежского Исполкома возглавивший расправу: «Я сделал распоряжение процессию ликвидировать. Солдаты разнесли толпу... Были убитые и раненые, в том и среди духовенства... несколько человек арестовано... В ту ночь по решению комитета мы расстреляли арестованных, в том числе и священнослужителей». По разным сведениям с 1918 по 1920 год в Воронежской епархии было замучено одних священнослужителей около 160 человек. Их память Русская Православная Церковь зарубежом совершает 27 декабря (9 января) в день мученической кончины священнимученика Тихона (Никанорова) архиепископа Воронежского и Задонского (+1920).
1918 год
В августе 1918 года советские власти закрывают Воронежскую семинарию, реквизируют все ее имущество, уничтожают богатейшую библиотеку – третью по значимости в Российской империи среди библиотек Духовных учебных заведений.
Сохранились сведения, что уже 1918 году был убит архимандрит Димитрий после того, как у него сняли кожу с головы. Тог да же пострадал иерей Иаков Владимиров. Священник Иаков Владимиров был настоятелем храма в селе Плотава Репьевского уезда Воронежской губернии. Он был ревностным священником, прекрасным хозяином и к своим прихожанам относился, как отец к детям, учил их не только тому, как обустроить свою душевную жизнь, но и как совершенствовать культуру хозяйства и заводить пасеки. Крестьяне слушались его советов и были заметно зажиточнее, чем в соседних селах. Большевики впоследствии называли жителей Плотавы «кулацкой бандой». Придя к власти, они сразу же открыли гонение против Церкви, истребляя влиятельных и авторитетных священников. Один из жителей села — в прошлом известный конокрад, а в советские времена большевик — написал донос на отца Иакова, охарактеризовав его как «влиятельного попа». Вскоре после доноса к отцу Иакову явились пять «следователей» и попросили разрешения переночевать в его доме, тем более что у них, между прочими мелкими делами, есть «пустяковая жалоба» на него, которую они все-таки обязаны утром разобрать. Поужинав, они стали любезно беседовать с членами семьи священника, а ему самому посоветовали пойти ночевать в школу, чтобы люди не подумали, что разговоры отца Иакова подействовали на «неподкупную совесть следователей».
Тревожные слухи поползли по селу. Поздно вечером к школе пришли человек шестьдесят прихожан, чтобы провести ночь со своим духовным отцом и не дать его в обиду.
Утром, поблагодарив жену священника за вкусный завтрак, «следователи» пошли в школу на дознание. Все село было уже здесь. Народ собрался, чтобы защитить своего пастыря, предполагая, что будет производиться расследование. У магазина вдруг появился пулемет. «Следователи» вышли с отцом Иаковом из школы на улицу и двинулись к магазину. Подошла жена священника с пятнадцатилетним сыном Алексеем. Старший «следователь» отобрал у отца Иакова золотые часы и положил себе в карман. Только теперь люди увидели, что за магазином вырыта яма, к которой и подвели священника. Отец Иаков осенил себя крестным знамением и начал молиться, ни одного слова не произнеся в свою защиту. «Следователь» приподнял волосы священника и выстрелил ему в затылок. От выстрела часть лица была вырвана, отец Иаков упал в яму. Другой палач подошел к жене священника и выстрелил в нее. Она упала. Потом он подошел к Алексею и сказал: «Я думаю, что тебе незачем жить после этого. Так зачем сапогам пропадать? Садись и сними сапоги». Алексей сел, снял сапоги и был тут же убит. Народ, потрясенный происшедшим, в ужасе разбежался. По приказу собранные люди с плачем засыпали яму.
Другой сын священника, Иван, которому было тогда шестнадцать лет, ночевал в полуверсте от села, на пасеке. Один из палачей поехал за ним на пасеку, чтобы его убить. В шалаше Ивана не было. На окрик палача из-за камня показалась голова мальчика. Палач выстрелил и убил его, но это оказался не Иван, а сын соседей священника. Друзья отца Иакова поспешили найти Ивана и рассказали ему обо всем, что случилось. Не заходя домой, он покинул село и вернулся лишь тогда, когда палачи уехали из Плотавы и прямая опасность расправы миновала.
1919 год
С весны 1919 года по всей губернии прокатилась волна народного протеста против беззаконий новых властей. Все выступления подавлялись самым жесточайшим образом, специальными карательными отрядами. Так 2 апреля в село Старую Ведугу прибыли пятьдесят «карателей». Перед этим они побывали в Фоминой Негочевке, где расстреляли 28 человек, и в Старой Ольшанке, где расстреляли пять человек. В Старой Ведуге по подозрению в неподчинении советской власти были расстреляны семь человек, в их числе местный священник. Во всех случаях духовенство называлось зачинщиками неповиновения. Так, когда в Бирюче были избиты члены ревкома, главным виновником произошедшего, большевики назвали местного священника, вместе с ним были расстреляны еще 17 человек.
После того как, 6 октября 1919 года, добровольческая армия вновь заняла город в саду дома, где ранее располагалось ЧК, увидели, что земля в одном месте «дышит», поднимается и опускается, и из нее торчит кусок материи, оказавшийся подрясником. Люди откопали двух монахов, связанных проволокой. В одном из них узнали иеромонаха Нектария (Иванова). Отец Нектарий был убит при жесточайших истязаниях: его таскали за ноги по городу, переломали руки и ноги, забивали деревянные гвозди, «причащали» оловом. Из его окровавленных останков глаза вывалились на щеки, с рук была снята кожа, как перчатки. Как свидетельствовали немногочисленные свидетели этих истязаний, священномученник во время пыток усиленно молился. Иеромонахов расстреливали в саду у моста и полуживых сбрасывали в общую могилу. Тела в могилах были едва присыпаны землей, и из-под земли во многих местах были видны концы ряс расстрелянных священников. Умученных монахов на носилках перенесли в храм и там отпели. После отпевания они были погребены за Благовещенским собором у монастырской стены. Когда разрушали монастырь, епископ выпросил у власти разрешение перенести их тела на кладбище. Во время страданий иеромонаха Нектария и его собратьев, были сварены живьем в смоле семь монахинь Покровского монастыря за то, что участвовали в молебне вместе с воинами Добровольческой армии.
Спустя несколько дней были найдены останки прочих жертв красного террора, также по двое связанных проволокой. В подвалах местной «чрезвычайной комиссии» было обнаружено много тел умученных священников и монахов. Все они подверглись изощренным изуверским пыткам. Так, Священник Георгий Снесарев служивший в больничной церкви иконы Знамения Божией Матери в городе Воронеже, был тогда же замучен. Ему было нанесено шестьдесят три раны; снят скальп. Палачи загоняли ему под ногти гвозди и булавки. Он был изуродован настолько, что его почти невозможно было узнать. Спустя четыре недели город вновь оказался в руках большевиков.
1920 год
9 января 1920 года (27 декабря 1919 года по старому стилю), во время совершения богослужения архиепископ Воронежский и Задонский Тихон (Никаноров) был повешен на Царских вратах Благовещенского собора. Вместе с архипастырем были убиты несколько священнослужителей, среди которых возможно был архимандрит Александр (Кременецкий).
В Митрофановском монастыре, Тихвино-Онуфриевской церкви Воронежа, а еще раньше в Задонском монастыре были размещены концентрационные лагеря для «неблагонадежных лиц». Эти концлагеря существовали до 1922 года. В Митрофановском концлагере принудительных работ было более тысячи заключенных, в основной массе это крестьяне, рабочие и священнослужители. В конце 1920-х годов была развернута компания по закрытию храмов и монастырей, вовремя которой было арестовано значительное количество духовенства.
1930 год
В январе 1930 года было арестовано духовенство Алексеево-Акатова монастыря, который вскоре был закрыт. По итогам следствия большая часть арестованных была приговорена к расстрелу, который состоялся 2 августа 1930 года. Среди расстеленных были, в последствии прославленные в числе сонма Новомучеников и исповедников Российских: архимандрит Тихон (Кречков), протоиереи Иоанн Стеблиным-Каменский и Александр Архангельский, иеромонахи Георгией (Пожаров) и Косма (Вязников), священники Георгий Никитин, Феодор Яковлев и Сергий Гортинский, крестьяне Евфимий Гребенщиков и Петром Вязников. В 1930 году вместе с духовенством Алексеевского монастыря были арестованы диакон Пантелеимон Пациора и священник Петр Струков.
Диакон Пантелеимон Николаевич Пациора родился в 1882 году в Полтавской губернии в крестьянской семье, он приходился двоюродным братом архимандриту Иннокентию (Беде), который был келейником у архиепископа Петра (Зверева). Образование получил дома. Был рукоположен в сан диакона и служил в храме Алексеевского монастыря. Перед своим арестом архимандрит Иннокентий передал на хранение диакону Пантелеимону ковчежцы с частицами мощей. Был обвинен советской властью в том, что будто бы «выдавал себя за благодатного человека, как имеющий на своей квартире мощи святого; говорил, что советская власть от антихриста». Когда следователь предъявил ему обвинение, диакон Пантелеимон ответил: «В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю, так как я никогда никакой агитацией против советской власти не занимался… в организации никакой не состоял». По приговору Тройки ОГПУ диакон Пантелеимон был расстрелян.
Священник Петр Васильевич Струков родился в 1887 году в селе Усмань Воронежской губернии в крестьянской семье. В 1916 году был призван в действующую армию, где служил рядовым в 274-м пехотном полку. В 1917 году, когда император отрекся от престола и вслед за этим рассыпались государство и фронт, Петр демобилизовался и вернулся домой. До 1927 года крестьянствовал, а в 1927 году переехал в Воронеж и поступил псаломщиком в Алексеевский монастырь. В 1930 году епископ Иоасаф (Попов) рукоположил его в сан священника, и он стал служить в Алексеевском монастыре, но прослужил здесь недолго: в том же году он был арестован.
Власти обвинили его в том, что он собирал деньги на помощь заключенным в тюрьмы, а также в том, что давал деньги духовенству из церковной кружки Алексеевского монастыря. Деньги якобы давались архимандритам Тихону (Кречкову) и Игнатию (Бирюкову), священнику Феодору Яковлеву и диакону Пантелеимону Пациоре. В обвинении говорилось, что духовенство Алексеевского монастыря утверждает, что советская власть дана в наказание за грехи, а священник Петр Струков дошел до того, что на исповеди спрашивал у женщин об их отношении к советской власти и о том, состоят ли они в колхозе. На следствии отец Петр виновным себя не признал; был расстрелян.
1935–1939 год
Следующим этапом репрессий по отношению к верующим, и в особенности духовенству, был период с 1935 по 1939 год, когда массово уничтожались активные священнослужители и миряне.
К 1941 году в живых, а тем более на свободе оставалось незначительное количество открыто исповедующих свою веру чад Русской Православной Церкви.
Прославление новомучеников и исповедников Российских
В 1981 году Архиерейский Собор Русской Православной Церкви Заграницей принял акт о соборном прославлении сонма Новомучеников и исповедников Российских ХХ веке от безбожных властей за веру пострадавших, в дополнение к деянию о прославлении был составлен поименный список Новомучеников и исповедников Российских.
В 2000 году на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви было принято деяние о канонизации собора Новомучеников и Исповедников Российских ХХ века за веру пострадавших. Деяние содержало поименный список Новомучеников и Исповедников прославленных для общецерковного почитания, который, согласно решению Архиерейского Собора, в дальнейшем может пополнятся на основании решений Священного Синода Русской Православной Церкви.
В 2007 году было восстановлено Евхаристическое общение между Русской Православной Церковью и Русской Православной Церковью Заграницей, в связи с объединением было принято решение создать особую комиссию по составлению единого поименного списка собора Новомучеников и Исповедников Российских ХХ века. Вплоть до завершения работы данной комиссии лица, имена которых значатся в списке сонма Новомучеников и Исповедников Российских принятом на Архиерейском Соборе РПЦЗ и не вошедшие в аналогичный список Русской Православной Церкви, являются месточтимыми святыми Русской Православной Церкви Заграницей. Общецерковное прославление этих страдальцев за веру Христову станет итогом работы двусторонней комиссии.
Источники: Протопресвитер М. Польский. Новые мученики Российские. Т. 2. Джорданвилл, 1957. С. 185-190.
Газ. «Воронежский телеграф». 1995. No 16. 28 января.
Архив УФСБ РФ по Воронежской обл. Арх. No П-24705. Т. 3, л. 266. Т. 4, л. 560-565. Т. 5, л. 637-638, 842-843. Т. 7, л. 1-13, 17.
Книга четвертая: 25 (7 февраля). Мученики и исповедники Воронежские. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской Православной Церкви ХХ столетия, S. 2824 (vgl. Мученники, исповедники и подвижники... Книга 4., S. 0 ff.)
Новомученики и исповедники Воронежского края. Часть II. // сост. Рева К.А. - Воронеж: редколлегия Студенческого совета ВПДС, 2010. - С. 5-8.